скоты под гитарочку

Здарова, сын, тебе уже пятнадцать лет,
Пора подарок выбрать, ты просил велосипед,
Чтобы на нем смотреться, как блатной на волге черной,
Я зуб даю, тебя с ним кинут с такой то челкой.

Я в курсе, вы там угараете по субкультуре,
Хоть ты у мамки в закромах для старших сахар ищешь,
За джинсы узкие с тебя кто-то спросит в итоге,
Но ты быть хочешь больше модным, чем быть отпизженым.

И мой отец тогда решил купить мне шестиструнку,
Чтоб я играл родне «на поле танки грохотали»,
Чтоб я был огоньком на каждой вечеринке нудной,
Не спеть девчонкам Цоя у костра в лесу с роялем.

Под звук Кремоны той старой авторитеты пели,
Из-за неё я ни разу не получил по шапке,
Такое было время в нулевых, миллениум, хули,
А за гитару спасибо, пап.

Под гитарочку встретил пацанов, склеил девочку,
Хлопнул рюмочку, в «таз» упал, поехал на стрелочку.
Под гитарочку завязал на «адиках» бантики
Взял блатной аккорд, да потекла слеза от романтики.

Тернист и дик был путь в студенческие годы,
Нужно успеть бухнуть, влюбиться и закрыть зачеты,
Окончить ПГС, стараясь не забить на спорт,
А у меня в башке звучит подъездный септаккорд.

Никто не мог с игрой в то время мне помочь серьезно,
Я лишь смотрел, как пьяные горланят батя с крестным,
И вместе с песнями внимал синие истины,
Что не бывает телок с членами, только мужики с сиськами.

Пока на лавочке братва беспечно блатовала,
Вращая четки и втирая дамам за «ауэ»,
Я пел этим девчонкам «малолетние шалавы»
И в акурат, вместо учебы, приводил к себе.


Мне звук Кремоны той старой открыл многие двери,
Из-за неё я ни разу не получил по шапке,
Такое было время в нулевых, миллениум, хули,
А за гитару спасибо, пап.